В середине века автомобильная промышленность более любой другой стала образцом

ЗИС-101 (и следующая модель, ЗИС-110, речь о которой пойдет ниже) больше всех советских легковых автомобилей соответствовали тому общему значению, которое приписывала автомобилю Кристин Росс: «главный движитель всей модернизации двадцатого века». Она писала: «В середине века автомобильная промышленность более любой другой стала образцом, за которым тянулись все остальные, ее наличие или отсутствие в составе национальной экономики показывало степень развития и мощь этой экономики».

 Мало какая из экономик могла быть более «национальной», чем советская в том смысле, что функционировала (или должна была функционировать) как единое, даже экономически обособленное, целое. Ничто другое не может точнее соответствовать понятию «национальная мощь». Легковые автомобили, которые ЗИС делал для перевозок лидеров государства, почти буквально воплощали в себе взаимоотношения между советской национальной экономикой и государственной властью в то время, когда власть была наиболее претенциозной, непрочной и тем самым деструктивной.

Динамическая напряженность между претенциозностью и непрочностью взорвалась большой чисткой 1936-1938 гг. Это необычайно трагическое явление базировалось на сопровождающихся встречным эффектом шаблонах репрессий, направленных против «врагов народа» и проводимых Народным комиссариатом внутренних дел (НКВД) во имя светлого будущего советского общества. Некоторые категории людей (например, бывшие политические враги, члены их семей и близкие к ним люди, члены некоторых диаспор, уголовники-рецидивисты, бывшие кулаки, сотрудники из числа военно-технического персонала, владевшие стратегически важной информацией) находились под угрозой ареста.

Сотни тысяч их были расстреляны, а миллионы отправлены в специальные поселения и трудовые лагеря. Инженеры, работавшие на автозаводах, таких как ЗИС. в эти годы не могли чувствовать себя в безопасности. И, конечно, Важинский был не единственной жертвой. Бывший технический директор Ципулин и помощник главного инженера Е. Г. Айнштейн, как и многие другие, тоже не смогли пережить это время по причинам, о которых мы может только гадать. Но Лихачев его пережил, несмотря на смерть в феврале 1937 г. своего покровителя, Серго Орджоникидзе. Он оказался удачливее своего коллеги, директора ГАЗ Сергея Дьяконова, казненного в 1938 г. на сороковом году жизни.